Неточные совпадения
Он стоял на коленах и, положив голову на сгиб ее руки, которая
жгла его
огнем через кофту, рыдал, как ребенок.
Но не на костер глядел Тарас, не об
огне он думал, которым собирались
жечь его; глядел он, сердечный, в ту сторону, где отстреливались козаки: ему с высоты все было видно как на ладони.
Ах, если б этот же
огонь жег меня, какой теперь
жжет — и завтра, и всегда!
В другое время он бы про себя наслаждался этой экономической чертой бабушки и не преминул бы добродушно подразнить ее. Но тут его
жгли внутренние
огни нетерпения, поглощал возрастающий интерес комедии.
И вот она, эта живая женщина, перед ним! В глазах его совершилось пробуждение Веры, его статуи, от девического сна. Лед и
огонь холодили и
жгли его грудь, он надрывался от мук и — все не мог оторвать глаз от этого неотступного образа красоты, сияющего гордостью, смотрящего с любовью на весь мир и с дружеской улыбкой протягивающего руку и ему…
От этого всегда поднимается гвалт на судне, когда завидят идущие навстречу
огни, кричат, бьют в барабан,
жгут бенгальские
огни, и если судно не меняет своего направления, палят из пушек.
В груди у Половодова точно что
жгло, язык пересох, снег попадал ему за раскрытый воротник шубы, но он ничего не чувствовал, кроме глухого отчаяния, которое придавило его как камень. Вот на каланче пробило двенадцать часов… Нужно было куда-нибудь идти; но куда?.. К своему очагу, в «Магнит»? Пошатываясь, Половодов, как пьяный, побрел вниз по Нагорной улице.
Огни в домах везде были потушены; глухая осенняя ночь точно проглотила весь город. Только в одном месте светил огонек… Половодов узнал дом Заплатиной.
— Зачем бросаешь мясо в
огонь? — спросил он меня недовольным тоном. — Как можно его напрасно
жечь! Наша завтра уехали, сюда другой люди ходи кушай. В
огонь мясо бросай, его так пропади.
Утром я бросился в небольшой флигель, служивший баней, туда снесли Толочанова; тело лежало на столе в том виде, как он умер: во фраке, без галстука, с раскрытой грудью; черты его были страшно искажены и уже почернели. Это было первое мертвое тело, которое я видел; близкий к обмороку, я вышел вон. И игрушки, и картинки, подаренные мне на Новый год, не тешили меня; почернелый Толочанов носился перед глазами, и я слышал его «
жжет —
огонь!».
Вон вдали
огни, где
жгут уголь, вон
огонь от пожара.
Согревшись у
огня, мы незадолго до сумерек еще раз сходили за дровами и в два приема принесли столько дров, что могли
жечь их всю ночь до утра.
Меня
жгло как
огнем в ее присутствии… но к чему мне было знать, что это был за
огонь, на котором я горел и таял, — благо мне было сладко таять и гореть.
— Теперь на
огне меня
жги, того бы не сделал.
Показали они, что князь ездил на мельницу с тем, чтоб испортить государя, что он вымал царские следы и
жег их на
огне; а некоторые показали даже, что Вяземский мыслит ко князю Владимиру Андреевичу и хочет посадить его на царский престол.
Жжет, как
огнем палит, — вот всё, что я мог узнать, и это был единственный у всех ответ.
«Больно, — отвечал он, — очень, а ощущение —
жжет, как
огнем; как будто жарится спина на самом сильном
огне».
Егорушка, давно уже ненавидевший Дымова, почувствовал, как в воздухе вдруг стало невыносимо душно, как
огонь от костра горячо
жег лицо; ему захотелось скорее бежать к обозу в потемки, но злые, скучающие глаза озорника тянули его к себе. Страстно желая сказать что-нибудь в высшей степени обидное, он шагнул к Дымову и проговорил, задыхаясь...
— Там потом хоть умри", — повторял он, медленно расхаживая взад и вперед по комнате, и лишь изредка невольно закрывал глаза и переставал дышать, когда эти слова, эти слова Ирины вторгались ему в душу и
жгли ее
огнем.
— Ну, — несчастье попразднуем!.. В каторгу понадобится идти — вместе айда? Слышишь? А пока — будем горе с любовью изживать… Теперь мне — хошь
жги меня
огнём… На душе — легко…
Силан. Коли ты пужать… Знать не знаю… вот и залажу, и залажу… Хоть
огнем жги… Так уж это, я тебе скажу, ты от камня скорей ответа дождешься, чем от меня.
— О душе моей ты не смеешь говорить… Нет тебе до нее дела! Я — могу говорить! Я бы, захотевши, сказала всем вам — эх как! Есть у меня слова про вас… как молотки! Так бы по башкам застукала я… с ума бы вы посходили… Но — словами вас не вылечишь… Вас на
огне жечь надо, вот как сковороды в чистый понедельник выжигают…
— Так-с, теперь и Страшный суд не надо! Для Сашеньки с Петенькой, может быть, и Бога не надо? Нет-с, ваш Сашенька зверь, и больше ничего! Вы читали, нет, вы читали, что этот самый Сашка Жегулев на днях помещика пытал, на
огне, подлец,
жег подошвы, допытывался денег. Это как вы назовете?
Саша садится и, не в силах совладать со страхом,
жжет одну за другою спички и старается смотреть в самый
огонь, боится увидеть, что по сторонам.
Но, кроме того, в самый день апраксинского пожара Бенни был свидетелем ужасного события: он видел, как, по слуху, распространившемуся в народе, что город
жгут студенты, толпа рассвирепевших людей схватила студента Чернявского (впоследствии один из секретарей правительствующего сената) и потащила его, с тем, чтобы бросить в
огонь, где г-н Чернявский, конечно, и погиб бы, если бы ему не спас жизнь подоспевший на этот случай патруль (происшествие это в подробности описано в первом томе моих рассказов).
Старый муж, грозный муж,
Режь меня,
жги меня:
Я тверда, не боюсь
Ни ножа, ни
огня.
Левшин. Мы так думаем — что сработано, то свято. Труды людские ценить надо по справедливости, это так, а не
жечь. Ну, а народ темен —
огонь любит. Обозлились. Покойничек строгонек был с нами, не тем будь помянут! Пистолетом махал… угрожал.
Жжет меня всего
огнем, вот так и
жжет.
— Не смей
огня жечь: келью сожжешь, по книжке днем намолишься, а теперь впотьмах молись!
Отворила я окно — горит лицо, плачут очи,
жжет сердце неугомонное; сама как в
огне: так и хочется мне вон из светлицы, дальше, на край света, где молонья и буря родятся.
— Первое дело — пальцы рубили. Опосля
огнем жгли, а наконец того палку сунули, выпустили кишки, да и бросили… Помер, собака!..
Иван.
Огнем жжет теперь всего.
Но пока отцы и деды Макара воевали с тайгой,
жгли ее
огнем, рубили железом, сами они незаметно дичали. Женясь на якутках, они перенимали якутский язык и якутские нравы. Характеристические черты великого русского племени стирались и исчезали.
Он лежал на постели. Голова у него горела. Внутри
жгло, точно
огнем. По жилам разливалась крепкая смесь водки и табачного настоя. По лицу текли холодные струйки талого снега; такие же струйки стекали и по спине.
Они вошли в хорошую, просторную избу, и, только войдя сюда, Макар заметил, что на дворе был сильный мороз. Посредине избы стоял камелек чудной резной работы, из чистого серебра, и в нем пылали золотые поленья, давая ровное тепло, сразу проникавшее все тело.
Огонь этого чудного камелька не резал глаз, не
жег, а только грел, и Макару опять захотелось вечно стоять здесь и греться. Поп Иван также подошел к камельку и протянул к нему иззябшие руки.
Софья Михайловна(стремительно). Никогда! Клянусь вам: никогда! (Как бы машинально беря его за руку и выводя его на авансцену.) Если бы пытку мне даже делали, на медленном
огне меня
жгли, я никому не проговорюсь, что это вы мне сказали. Я скажу, что по городской почте мне написали… Говорите, есть у него любовница?
Бургмейер. Я ей двадцать раз говорил и толковал, что я хоть и богат, но вовсе не привык, чтобы деньги мои раскидывали по улице или
жгли на
огне, так от нее, как от стены горох, мои слова; она все свое продолжает! Сегодня же объезди все магазины и предуведомь их.
Смотрю я на него и радостно думаю: «А ты, милый, видать, птица редкая и новая — пусть скажется в добрый час!» Нравится мне его возбуждение, это не тот красивый хмель, который охватит городского интеллигента на краткий час, а потом ведёт за собою окисляющее душу стыдное похмелье, это настоящий
огонь жизни, он должен спокойно и неугасимо
жечь душу человека до дня, пока она вся не выгорит.
Андрей. Ведь вот только десять слов сказать, там и легче будет, как гора с плеч свалится; да как их эти слова-то, выговоришь?.. Готовы они, на губах вертятся, а изнутри-то совесть как
огнем жжет!.. (Садится к столу и снимает с пальца кольцо.) Уж решено, кончено, обдумано, а, точно, что живое отрываю от себя!.. Да и та мысль в голову лезет.., не отдать бы мне своего счастья с этим кольцом!..
Страшно
жжет душу
огонь ее, когда нет отверстий, куда бы он вылился, когда нет веры, которая одна может обратить его к небу, когда нет любви, которая одна может благотворным сделать пламя его.
В усадьбе по вечерам
жгли бенгальские
огни и ракеты, и мимо Обручанова проходила на парусах лодка с красными фонариками. Однажды утром приехала на деревню жена инженера Елена Ивановна с маленькой дочерью в коляске с желтыми колесами, на паре темно-гнедых пони; обе, мать и дочь, были в соломенных шляпах с широкими полями, пригнутыми к ушам.
Я ползу. Ноги волочатся, ослабевшие руки едва двигают неподвижное тело. До трупа сажени две, но для меня это больше — не больше, а хуже — десятков верст. Все-таки нужно ползти. Горло горит,
жжет, как
огнем. Да и умрешь без воды скорее. Все-таки, может быть…
Оттого наши предки и чествовали великими праздниками дарование Ярилой
огня человеку. Праздники те совершались в долгие летние дни, когда солнце, укорачивая ход, начинает расставаться с землею. В память дара, что даровал бог света,
жгут купальские
огни. Что Купало, что Ярило — все едино, одного бога звания.
Но, веря своей примете, мужики не доверяли бабьим обрядам и, ворча себе под нос, копались средь дворов в навозе, глядя, не осталось ли там
огня после того, как с вечера старухи пуки лучины тут
жгли, чтоб на том свете родителям было теплее.
— Я не понимаю! — говорит он, кладя в карман обожженные кредитки. —
Жечь деньги?! Словно это прошлогоднее полово или любовные письма… Лучше я бедному отдам кому-нибудь, чем отдавать их
огню.
— Именно так, вашескородие! — говорит свидетель староста. — Всем миром жалимся. Жить с ним никак невозможно! С образами ли ходим, свадьба ли, или, положим, случай какой, везде он кричит, шумит, всё порядки вводит. Ребятам уши дерет, за бабами подглядывает, чтоб чего не вышло, словно свекор какой… Намеднись по избам ходил, приказывал, чтоб песней не пели и чтоб
огней не
жгли. Закона, говорит, такого нет, чтоб песни петь.
— Да; вот как поляки, например, те тоже так рассуждают, — сказал Свитка. — Их тоже в Польше уж как ведь мучают! И казнят, и
огнем жгут, и в Сибирь ссылают тысячами, а они все терпели и терпят… Только собираются всем народом в церковь Богу молиться за свое горе, чтобы Бог избавил их, а в них тут, в самом же храме Божьем, из ружья стреляют, штыками колют… и женщин, и малых детей, всех без разбору!
Поэтому адские муки имеют и телесный характер, адский
огонь, по символическому свидетельству Слова Божия,
жжет не только душу, но и тело.
Огонь жжет, это его естественное и неотъемлемое качество, и странно было бы упрекать его за эту жгучесть или желать, чтобы он ее лишился.
Малиновые переливы вечерней зари, сливаясь с ясным темно-синим небосклоном, с каждой минутой темнели. Ярко сверкают в высоте поднебесной звезды, и дрожат они на плесу, отражаясь в тихой воде; почернел нагорный берег, стеной поднимаясь над водою; ярчей разгорелись костры коноводов и пламенные столбы из труб стального завода, а вдали виднеется ярманка, вся залитая
огнями. То и дело над нею вспыхивает то белое, то алое, то зеленое зарево потешных
огней, что
жгут на лугах, где гулянья устроены.